МОСКВА, 26 июнь 2024, Институт РУССТРАТ.

Открывая «Примаковские чтения-2024», помощник президента РФ Юрий Ушаков ещё раз подтвердил готовность России «положить конец вооружённому противостоянию [на Украине] и перевести его в политико-дипломатическое русло».

Зафиксировав явные предпосылки к переговорному процессу со стороны Запада, проанализируем действия Москвы.

Тактически шаги Владимира Путина понятны. Сначала последовало выступление перед руководством МИД РФ 14 июня, в пятницу — что уже нехарактерно и говорит о некоей срочности, — с целью перебить повестку швейцарской сходки и показать в противовес ей миротворческие намерения России. И тут же мы видим следующий шаг нашей стороны — статью в The New York Times, которая выложила без купюр текст Стамбульских договорённостей. Почему нашей стороны? Потому что полный вариант текста лежал только в Москве и Киеве. Сливать его себе во вред перед проведением «мирной конференции» киевскому режиму не имело никакого смысла.

Вообще, использовать западную медийку в своих интересах не очень сложно — всё продаётся и покупается. За последние два года следы такого непрямого присутствия России в западном медиапространстве увеличились кратно, что не может не радовать.

Таким образом, предоставить американской прессе такие документы могла только Москва, что хорошо подтверждается последовательностью наших мирных инициатив. Этим мы в очередной раз показали нижний порог, от которого можем плясать. Очередной — потому что Путин неоднократно указывал на Стамбульские договорённости как на возможную основу будущих переговоров, с обязательной прибавкой: с учётом новых реалий на земле.

Вместе два этих шага руководства РФ выглядят как подготовка к неким переговорам. Где не только указывается наша верхняя планка в виде заявления Путина в МИДе, но и — через слив в американскую прессу — отрезается любая возможность для Киева опираться на «10 шагов капитуляции России». Дескать, вот на какие условия Украина была согласна в прошлом, поэтому начинать торг с совсем уж умозрительной «дичи» теперь не получится.

Отдельно обратим внимание, что из уст президента РФ мы много раз в последнее время слышим про переговоры, что уже является определённым признаком. Это было и на различных пресс-конференциях, в том числе международных, и даже звучало на такой значимой площадке, как ПМЭФ. Что позволяет с уверенностью судить о постоянных непрекращающихся консультациях с заокеанским субъектом и о том, что на этих консультациях стороны вышли на определённые предварительные договорённости — хотя бы о времени и месте переговоров.

Прибавим сюда военный аспект. Исходя из военной науки, на конец августа — начало сентября будет приходиться третий, заключительный этап наших наступательных действий, который может ознаменоваться неким генеральным сражением. Судя по международной политико-дипломатической составляющей, именно в это время возможно начало переговорного процесса. Когда фоном к нему станут наши бесспорные успехи на фронте, переговоры пойдут в более выгодном для нас ключе.

Но и для Белого дома идея «Давайте остановим наступающих русских, пока не поздно» в контексте избирательной кампании будет выгодна. Ему ничего не будет стоить медийно нарисовать виртуальную победу над Россией и выступить если не спасителем украинской государственности, то миротворцем.

Итак, по всем признакам на осень намечается начало переговорного процесса по Украине. Может быть, частично кулуарного, частично открытого, на неких саммитах и конференциях. Из множества явных и неявных, публичных и закрытых причин того, почему Россия пойдёт на это сейчас, есть одна самая существенная. А именно: возможная смена администрации Белого дома на предстоящих выборах и приход того, при ком кратно вырастут неопределённость и риски. Ведь «Байден нам выгоднее».